Тектология (всеобщая организационная наука). Книга - Страница 110

110

Так, в известном периоде жизни на основе роста активностей организма, его «сил» и «опыта» дифференцируются его половые функции, порождая обычно весьма значительные противоречия — болезненный и опасный кризис «зрелости». Но мало-помалу новая группа функций и порождаемые ими специфические переживания сливаются с общей системой жизнедеятельности и опыта — окрашивают ее своими элементами и в то же время проникаются ее элементами, подчиняясь общему ходу ее процессов. Сексуально-организационная задача тогда разрешена, организм консолидировался как зрелый для размножения.

Противоречия, порождаемые типическим ходом развития организма, часто достигают такой степени, которая обозначается уже словом «болезнь». На этом понятии нам надо остановиться, чтобы сделать дальнейший вывод.

С точки зрения современной науки «болезнь» вообще, и взятая в целом, есть борьба организма против разрушительных влияний, против дезорганизующих воздействий. Она, следовательно, есть процесс организационный. Поэтому и во всякой болезни определенно выступают те же три фазы. Первично конъюгационная здесь — вступление в организм вредных для него активностей, например микробов или яда. Системные дифференциации с их производными противоречиями образуют то, что называют собственно «развитием болезни». Наконец, фазу системной консолидации представляет выздоровление, устраняющее эти противоречия.

Но настоящее выздоровление — не единственный возможный исход. Болезнь может завершиться также ослаблением организма, его упадком, даже гибелью. В одних случаях конец болезни знаменует поднятие организма на тектологически высшую ступень: он оказывается «закаленным» в некоторых отношениях, «иммунизированным» против некоторых болезнетворных причин. В других случаях, несмотря на принципиально однородный с первыми ход болезни и выздоровления, в результате обнаруживается «подорванное здоровье», пониженная сопротивляемость патогенным условиям. В третьих системная дифференциация заканчивается, ее противоречия ликвидируются распадом системы в тектологически низшие формы. И такие же типы исхода возможны в обычных «кризисах развития», причем лишь исход в упадок или крушение там бывает сравнительно реже. Но то же самое применим и к нашему первому примеру, процессу организации какого-либо человеческого сообщества: там дело также может свестись в конечном результате к ослаблению или даже разрушению раньше существовавших социальных связей.

Что из этого следует? То, что ход дезорганизационного процесса в схеме таков же, как и организационного. Другими словами, в схему не приходится обязательно вносить идею тектологического прогресса. Как системные дифференциации, так и последующая консолидация могут быть моментами тектологического регресса. Например, в инфекционной болезни выработка соответственных «антитоксинов», противоядий организма, есть весьма типичная система дифференциации; но она в иных случаях может идти за счет нарушения основных равновесий живого целого. Смерть и затем разложение тела явятся тогда весьма естественным продолжением такой дифференциации; а завершится весь процесс тем, что на месте нарушенных органических равновесий окажутся новые и в известном смысле гораздо более устойчивые — «неорганические». Переход в «мертвую» материю здесь также есть консолидация, хотя и на низшем тектологическом уровне. Что при этом мы не будем наблюдать прежней системы как одного целого, дела по существу не меняет: взамен нее получится ряд иных, простейших только систем; а организационный процесс вовсе не обязательно сохраняет единство системы, даже когда он ведет к тектологически высшей ступени, — мы это знаем хотя бы на фактах размножения.

Таким образом, формула трех фаз может применяться не только к собственно организационному акту, а ко всякому тектологическому переходу форм, к «тектологическому акту» вообще.

Конечно, слово «акт» здесь берется в безличном значении, и притом без оттенка однократности: акт, развернутый на три фазы, составленные из разных частичных кризисов С и D.

Чтобы дать понятие об универсальности этого обобщения, мы проследим его схему на иллюстрациях из самых различных областей опыта.

Процесс восприятия экспериментальными исследованиями и измерениями Н. Н. Ланге был разложен на три стадии, протекающие в пределах сотых долей секунды. Первая из них определяется просто как «толчок в сознании», как неопределенное ощущение того, что «что-то произошло». Например, если до человека донесся звук удара в колокол, то в этот первый момент человек не сознает даже того, что дело идет именно о звуке, а просто испытывает некоторое потрясение психики. Это, очевидно, вполне соответствует первично-конъюгационной фазе: новые активности вступили в психическую систему, конъюгируются с ее активностями, так что ее предшествующее равновесие уже нарушено; но еще не оформлены подбором новые группировки, еще ничего не определилось в начавшемся событии опыта.

Во второй стадии выступает сознание специального характера воспринимаемого раздражения, в данном случае как звукового. Это явным образом начало системной дифференциации на основе происшедшего слияния новых активностей с прежним материалом системы: психически-звуковая реакция уже выделяется среди комплекса, неопределенно заполняющего поле сознания. Затем определяются шаг за шагом яснее и конкретнее черты развертывающегося звука: его сила, высота, тембр; дифференциация психически-слухового комплекса идет дальше и дальше. Каждое новое определение есть как бы новая поляризация в поле сознания, выделяющая некоторую часть или сторону этого комплекса. Завершается дело тем, что восприятие достигает полной отчетливости и укладывается в психике именно как восприятие колокольного звона: оно, так сказать, принято психикой, заняло свое место в системе личного опыта, — и все в порядке, «консолидация» выполнена.

110